— Справляться с тобой, моя милая, всегда будет для меня удовольствием, — заверил он ее. — Но это потребует от меня затраты всех моих сил.

— Это как раз то, что сказал бы папа. Нам с тобой предстоит немало отчаянных ссор.

— А ты зато подумай о наших примирениях. Какими забавными они должны быть.

В конце концов им удалось все-таки заснуть на несколько часов, и проснулись они удивительно свежими и отдохнувшими, чтобы продолжить тренировки с того места, на котором они вчера ночью остановились.

Пока Клодия отрабатывала приемы атак с последними из учеников, Шон и Джоб отошли к модели вертолетной базы, и Шон объяснил свой план предстоящей операции. Джоб внимательно слушал и вставлял по ходу свои замечания, пока они наконец для себя все не уяснили: подход, само нападение, отход, с учетом возможных непредвиденных обстоятельств.

— Хорошо. — Шон поднялся. — Теперь это все надо рассказать нашим парням.

Солдаты-шанганы со вниманием смотрели на них со склонов амфитеатра, пока Шон и Джоб описывали им план предстоящего рейда. Для обозначения различных подразделений они использовали речную гальку, передвигая ее вперед и постепенно окружая место базирования вертолетов. Наконец импровизированная атака началась, Клодия управляла модельками вертолетов, и под одобрительные возгласы шантанов они один за другим падали, сбитые невидимыми ракетами на землю.

— Сержант Альфонсо, — сказал Шон, устанавливая на место вертолеты, — покажите нам заново весь ход операции.

Пять раз они репетировали атаку, отрабатывая ход действий. По очереди каждый из первых номеров расчетов повторил, как будут развиваться действия, и каждый раз выражения восторга по поводу крушения «хайндов» были ничуть не менее бурными. После пятого прогона сержант Альфонсо встал и обратился к Шону от имени всего отряда.

— Нкоси Какулу, — начал он. Еще никогда раньше он не использовал подобной формы обращения к Шону. Обычно так обращались только к самым великим вождям племен. Шон сознавал, какая честь ему оказана, и это было доказательством того, что он наконец заслужил глубокое уважение и преданность этих отчаянно гордых и видавших виды солдат.

— Великий Вождь, — сказал Альфонсо, — твои дети встревожены. — Его слова вызвали одобрительный шепот и кивание головами. — Во всем, что ты нам рассказал о битве, мы не услышали ни слова о том, что ты будешь там сам и поведешь нас за собой, вселяя огонь в наши души, как это было на Большой cкале. Так скажи же своим детям, Нкоси Какулу, что ты будешь с нами в разгар битвы и что мы услышим твой львиный рык, когда хеншо будут падать с неба, а бабуины ФРЕЛИМО побегут от нас, визжа, как девственницы в самую первую ночь.

Шон поднял руки.

— Нет, вы не мои дети, — сказал он. — Вы лучшие из мужчин, такие же мужчины, какими до вас были ваши отцы. — Это была самая высокая похвала, которой он мог их удостоить. — И, чтобы осуществить эту операцию, вы не нуждаетесь в моей помощи. Я научил вас всему, что я знаю. Пламя в вашей душе пылает с тем же неистовством, что и высокая сухая трава зимой. А мне пришла пора оставить вас. Это сражение вы выиграете сами. Я должен уйти, но я всегда буду горд тем, что мы стали друзьями и сражались бок о бок, как братья.

Послышался тихий недовольный ропот, они закачали головами и начали негромко переговариваться.

Шон обернулся и увидел, что, пока он говорил, подошел генерал Чайна и теперь тихо стоял под деревьями, глядя на него. За ним стояло с дюжину офицеров из его свиты и несколько человек из личной охраны, в бордовых беретах, но все они показались совершенно незначительными, когда Чайна выступил вперед и мгновенно приковал к себе внимание присутствующих.

— Вижу, приготовления закончены, полковник Кортни, — приветствовал он Шона.

— Да, все готово, генерал.

— Не будете ли вы любезны повторить все еще раз в моем присутствии?

Шон подозвал сержанта Альфонсо.

— Объясни все еще раз, — приказал он. Генерал Чайна встал у макета базы, сцепив руки за спиной с зажатой в них щегольской тростью, и своими быстрыми проницательными глазами уставился на показательное сражение, то и дело перебивая Альфонсо вопросами.

— Почему вы решили использовать только половину ракет?

— Колонна должна пройти сквозь расположение ФРЕЛИМО незамеченной. Ракеты же очень громоздкие и тяжелые. Слишком большое количество ракет будет лишним и лишь увеличит опасность обнаружения.

Чайна кивнул, и Шон продолжил:

— Вы также должны принимать во внимание возможность неудачного исхода операции. Если такое вдруг случится, а вы поставили на кон все «стингеры»… — Шон пожал плечами.

— Да, конечно, довольно мудро оставить часть «стингеров» про запас. Даже если рейд провалится, мы не останемся абсолютно беззащитными. Продолжайте.

Альфонсо раскрывал план шаг за шагом, демонстрируя с помощью цветных камешков, как расчеты будут занимать позиции и залягут в боевой готовности в пятистах метрах от периметра базы, по два расчета на каждое защищенное мешками с песком вертолетное укрытие.

По сигналу красной ракетой штурмовая группа пойдет в атаку с юга, подрывая по пути все встречающиеся цистерны с горючим при помощи РПГ-7, и устроит лобовую атаку по всему южному периметру.

— Хеншо испугаются, как только начнется стрельба, — объяснял Альфонсо. — Они попытаются сбежать, улетев, но будет момент, когда они оторвутся от земли, но еще не высоко взлетят, замерев в воздухе, как зависает сокол перед тем, как упасть вниз камнем. В этот момент мы и расстреляем их.

Шон и Чайна обсудили каждый пункт плана, пока наконец Чайна не остался удовлетворен.

— Итак, когда выступаете?

— Они выступают, — поправил Шон. — Мне больше здесь нечего делать. Сержант Альфонсо возглавит налет. Они выступят сегодня вечером за два часа до захода солнца, чтобы проникнуть на территорию ФРЕЛИМО ночью, пробудут в укрытии весь завтрашний день и нападут завтра ночью.

— Хорошо, — согласился Чайна. — А теперь я должен обратиться к солдатам.

Он был превосходным оратором, не мог не признать Шон, слушая, как Чайна напоминает им о последствиях победы ФРЕЛИМО и призывает их к подвигам и самопожертвованию. К тому времени, как он закончил говорить, лица солдат сияли, а в глазах пылал патриотический огонь. Генерал Чайна повысил голос: